Я не знаю,почему написала то,что написала.Слова просто падали на бумагу.Бесконтрольно.Если можно,прочитайте и скажите,что вы здесь увидели.Не лгите.Пусть ваши чувства тоже упадут на страницу моего дневника
Лето.Когда весь воздух пронизан сухой жарой,поневоле расслабляешься и просто таешь.Превращаешься в теплый мед цветущих лип.
На карнизе больно сидеть.Рин резко обвела только что написанное и откинулась на спину.Вокруг плавился воздух,и жарились листья.Зато в полумраке клена треугольные тени щекотали голый живот.На камнях лежала толстая горячая тетрадь.Внезапный ветер зашелестел листами перед носом девушки.Рин скинула тетрадь на пыльный песок.Перед ней в ложбинке парился одуванчик..Острые листья стали почти черными в золоте горящих лепестков.
На цветке появилась тень.Рин недовольно подняла глаза…и была ослеплена ещё более ярким блеском.Парень с большой папкой в руках доброжелательно улыбнулся ей.
-Как ты думаешь,тени на двоих хватит?
Клен по-прежнему играл с солнцем,ловя его лучи.Жемчужные цвета заката серебрили два силуэта.Парень быстрыми мазками заканчивал очередной набросок.Рядом лежали ещё две начатые работы.Рин иногда бросала взгляд на спину художника.Вовсем его теле чувствовалось напряжение мастера,казалось,ничто не сдвинет эту руку с застывшей кистью.
Сама Рин тоже не отставала.Её карандаш ни разу не спал на раскаленном песке,но летал по бумаге,оставляя на полях наброски мелочей.
Оба не заметили,когда жара сменилась прохладой.Когда девушка в очередной раз отложила карандаш,чтобы размять руку,она поразилась холоду камня,которого нечаянно коснулась.
-Я-пас!-резко вскочив,Рин потянулась всем телом вверх.
-Уже уходишь?-отложил кисть парень.
-Будешь мерзнуть в одиночестве!-дерзость как обычно убежала вперед своей медленной хозяйки.
-Ни за что,я с тобой.-художник стал быстро собирать работу…
На улицах уже зажглись фонари,когда ребята спустились от храма.Никто не произносил ни слова.На перекрестке Рин убежала вперед и помахала рукой попутчику.
-Удачи!
-И тебе.
Рин в отчаянии откинула свою рукопись.Слова были тяжелые как камни,а настроение как раз под быстро темнеющее небо.
-Не получается?-глаза художника опять вынырнули перед лицом девушки.
-Угу.Каким ветром тебя занесло?-склонив голову к плечу,поинтересовалась Рин.
Под мостом было жутко сыро,поэтому девчонка завидовала парню,одетому в куртку.Сама Рин такой сообразительности никогда,к сожалению, не отличалась.
-Я хочу нарисовать «белую Адельвею».
Девушка непонимающе вскинула голову.Парень был серьезен.Грязно-сиреневый свет старил сосредоточенное лицо,и в этой маске угрюмой грозы совершенно потерялись его яркие глаза.
-Когда солнце на закате отражается в воде глубоких оттенков индиго,возникает палитра зеленого.Её можно увидеть только с определенного угла зрения.Самый светлый из оттенков образует форму оборванных лепестков.Это и есть «белая Адельвея».Ею можно связать человека с жизнью.
Слова налились грозовой тяжестью.Они уже были не нужны.
-Фух.-Рин наконец-то влезла на крышу Башни Часов.Откинув волосы с глаз,она широко распахнула их навстречу ветру.Но впереди бы л не ветер,и глаза цвета дождя задрожали.
Виктор медленно поднимался по ступенькам.Шаг за шагом догоняла та адская боль её последнего звонка.Его чаша была уже заполнена белой,кристально-чистой болью её слез.
Повороты лестницы тянули его вниз ,хотя он шел наверх.Только наверх.Вверх по лестнице,ведущей вниз.
-Прости…-в лицо бросились лохматые волосы.Виктор отпустил упавшую,и Рин узнала своего знакомого.Неестественно вывернутая нога еле держала тяжесть тела девушки.Она резко повернулась и,хромая,побежала по лестнице.
-Пошли,быстрее!
Мольба её голоса гнала Виктора.Гнала как Икара навстречу солнцу.Но у Икара были крылья…Он летел,чтобы наполнить душу.Виктор же падал и гнался за чем-то,оставленным случайно встреченному ребенку.За чем он гнался?Зачем?
Его глаза не горели,когда она была не с ним.Он отпустил ту,которую хотел видеть только счастливой.Но она ушла,забрав свет,а вернулась,подарив только вину.Тогда его глаза погасли.
Сейчас они потерялись в ослепительном белом свете.Падающие лепестки молнией пронзили закат,и погасли в упавшей ночи.Адельвея связала ночь с землей и осталась чистым горным цветком в тени храма.Минута,похоронившая в себе элей его горя.
-Где-то далеко жизнь моей любимой превратилась в цветок.Он связал меня с её жизнью.Ведь я в самом деле свободен…Жив и свободен.Скажи мне,Адельвея…
Рин обхватила колени руками.Ледяное тело не слушалось слабых движений.Только левая рука горела сухим пламенем.Рука,держащая альбом художника.Девушка погладила жесткую обложку с прилипшими к ней белыми лепестками и оставила на черепице.Тихие шаги Рин уходили вдаль,а ветер всё листал нетронутые страницы альбома.Пустые как билеты в новую жизнь…